|
|||||||||
|
Впервые за долгое время Акацки собрались, получив весть о том, что Девятихвостый почти у них в руках. На слово «почти» никто внимания не обратил.
— Кисамэ?
— Да?
— Этот — тоже Джинчуурики?
— Нет.
— Тогда какого черта он тут делает?
— Он шпион Конохи.
— Почему он еще не мертв?
— Ну так… За ним Лис придет. Так и сказал — придет и отъе…
Итачи глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.
— Ладно. Но почему он не в цепях?
— Да он псих, безобидный совсем.
У Итачи были большие сомнения на счет того, насколько безобидными бывают психи. Почему-то вспомнилось о Саске. Чтобы развеять мрачные мысли, Итачи решил получше присмотреться к пленному.
Коноховец глупо хихикая, водил кистью по бумаге. Закончив работу, он восторженно рассматривал ее на расстоянии вытянутых рук, то переворачивая на бок, то ставя вверх ногами, при этом постоянно улыбаясь.
— Ты…
— Я Сай. А вы — Итачи Учиха, старший брат Учиха Саске. Ушли из Конохи в возрасте тринадцати лет, убив всю свою семью. Вашего нынешнего напарника в Акацках зовут Кисамэ.
Сай лучезарно улыбнулся, у Итачи зачесались руки. Он подозревал, что только что озвученный перечень его заслуг был далеко не всем, что было известно этому Саю о его персоне.
Будто намереваясь подтвердить эти мысли, Сай вновь открыл рот, искривленный глупой улыбкой:
— А еще у вас пенис маленький.
Не то, чтобы Итачи вообще не подозревал о таком существенном различии межу мужчинами и женщинами, как половые органы… Просто он редко об этом задумывался. Раза три в жизни. И уж точно не задавался вопросами о размере доставшегося ему мужского достоинства.
Это утверждение его, мягко говоря, озадачило.
— При чем тут… это?
К своему удивлению, Итачи понял, что ему неудобно разговаривать о своем пенисе, а уж вслух произнести это слово так же легко, как это делал Сай, он точно не сможет. Хотя, может, после тренировок? Да, тренировки, они всегда помогали.
— Мне некогда…
— Не расстраивайтесь, у Наруто меньше. Хотя, кто знает. Вашего пениса я своими глазами не видел.
Сай хитро прищурился, а Итачи начал подозревать, что он на что-то намекает.
— Что ты имеешь ввиду?
— Ну, что имею, как говорится…
— Кхе-кхе! — Кисамэ кашлянул в кулак, заглушая конец фразы, и в свою очередь прозрачно намекая Саю, что тому лучше заткнуться, иначе неловко спрятанная за спиной Самехада раз и навсегда положит конец его творческо-просветительской карьере.
Сай был не дураком и намеки понимать умел, но любовь к искусству иной раз пересиливала. К искусству выводить людей из себя.
— А у вас пенис, должно быть, большой. Нелегко Итачи-сану приходится, да?
В зале повисла настороженная тишина, она побыла здесь минуту, и, сообразив, что лучше будет убраться отсюда подальше, исчезла.
— Что?! Да я тебя!..
Самехада описала в воздухе красивую дугу, до искр царапнув потолок. Сай проворно отскочил, не изменяя своей истинно шпионской привычке улыбаться в любой ситуации.
— Нелегко? — Итачи вопросительно поднял бровь. Он так и не понял, из-за чего вдруг так разозлился Кисамэ, и как могут соотноситься умение работать в команде с величиной пениса.
Сай, не прекращая улыбаться и уворачиваться от атак, начал объяснение, но увы, из-за грохота и рыка разъяренного Кисамэ, Итачи ничего не слышал.
— Кисамэ, не мог бы ты остановиться на минутку?
Мечник опустил Самехаду, с которой уже содрал часть бинтов, и почти умоляюще взглянул на Итачи.
— Не слушайте вы этого придурка — он только и умеет напраслину возводить. И все совсем не так, как он говорит…
Итачи с подозрением отнесся к такой позиции напарника. Откуда бы Кисамэ мог знать, о чем будет говорить Сай? Нужно было прояснить положение вещей.
Дав Кисамэ знак оставаться на месте, Итачи подошел к пленному почти вплотную. Тот как ребенка, прижимал к груди пухлый альбом и раздражающе улыбался
— А теперь ты расскажешь мне все…
— Конечно расскажу! Слушайте внимательно!
Разобрать не удавалось слов в торопливом шепоте Сая, но уши Итачи-сана с каждой секундой становились все краснее — Кисамэ уже начал бояться, как бы они не раскалились добела.
Со вздохом опустив Самехаду на пол, он сам сел рядом, размышляя о своей дальнейшей жизни в Акацках. Ближайшее будущее ничего хорошего не сулило: Девятихвостый не появлялся уже третий день, а его друг Сай был похож на взрывную печать замедленного действия. И Кисамэ был первый, кто на нее нарвался.
Раньше он и не задумывался о том, что его напарник может представлять хоть какой-то интерес, и с чистой совестью считал Итачи-сана асексуалом. Сам Итачи по этому поводу никаких претензий не выказывал и вообще вел себя так, словно вопросы взаимоотношения полов в его голову никогда не приходили. Вполне возможно, так оно и было. До сегодняшнего дня.
Кисамэ наблюдал за тем, как пунцовеют у Итачи уши, как он сперва возмущается словам Сая, а потом с интересом начинает прислушиваться и, в конце концов — бросать украдкой задумчивые взгляды на напарника.
Примерно догадываясь о том, как и с какой целью сейчас гениальные мозги Учихи методично промывает засланец Конохи, Кисамэ скрипнул зубами. Определенно Итачи-сан был прав, и этого психа нужно было заковать в цепи.
В голову лезли совершенно неприличные мысли, которые, не иначе, вложил туда Сай: вот Итачи-сан наклоняет голову и становится видно, какая у него тонкая шея, и жилка на ней наверняка бьется быстро-быстро; и кожа бледная и глаза темные, глубокие… Кисамэ мысленно дал себе подзатыльник. Что-то было не так с этим миром, раз в его, голову начали лезть подобные мысли.
— Итачи-сан, а может ну его? Оставим этого Сая на Хидана или Какузу — им все равно сейчас делать нечего.
Итачи как-то странно взглянул на напарника и, кивнув, встал на ноги.
— Нам нужно поговорить.
Кисамэ мысленно взвыл. Разговор в таком контексте мог значить разве что денек-другой в Цукиеми. И говори Итачи-сану — не говори, что часто использовать глаза для него вредно — не послушается ведь.
Какузу и Хидан приняли пленника с равнодушием — Хидан проводил очередной ритуал, лежа на полу с колом в груди и бормоча что-то о Ясине и святости момента, а Какузу заполнял очередную смету, недовольным взглядом давая понять, что этот момент для него не менее свят.
О том, что Сай может не дожить до прихода своего друга-Девятихвостого, Кисамэ не особенно волновался. Гораздо важнее было ему самому дожить до вечера.
Итачи-сан отвел его в какую-то заваленную обломками сталактитов и сталагмитов пещеру и, проверив, что рядом никого нет, активировал Шаринган.
Кисамэ мысленно застонал, но глаз не закрыл, а приготовился к схватке на равных. Чакра ровно текла по телу, пульсируя в мышцах, наполняя тело мощью и гибкостью.
— Сай сказал мне, что у акул два… пениса. Это правда?
Кисамэ тяжело вздохнул: нужно было держать этого Сая подальше от Итачи-сана — научит еще напарника плохому.
— Протыкать? Во славу Ясина, что ли?
— Ну, можно и во славу — это уж не от пениса зависит, а от того, кто и как им пользуется.
Хидан, кажется, задумался. Какузу не отрывался от сметы, но уже минут пятнадцать разглядывал одну и ту же страницу.
Откуда-то из вязи пещер и естественных коридоров послышался сдавленный стон. Сай улыбнулся и продолжил:
— Можно еще пронзать или входить — это у кого на что фантазии хватает, но суть всегда одна и та же: туда-сюда, туда-сюда. Пенисы, они на то и нужны.
Хидан казался озадаченным.
— Блин, а я даже как-то и не подумал об этом — все колом да колом. А оказывается, можно еще и так… Сай, ты, конечно, сука, но гений! — Он вынул из груди металлический стержень и, поднявшись на ноги, размял спину. На этот раз приглушенный стон из коридоров сопровождался громким хрустом суставов священника.
— Вот не поверишь, как во время ритуалов все тело затекает. Мляаа… — Хидан потянулся и обратил свой взгляд на напарника: — Ну че? Теперь будем с тобой вместе Ясина ублажать, ты понял?
— Тысяча ре.
— Че?! Я, блин, тебе от всего сердца, а ты…
— Полторы тысячи.
— Меркантильная сука!
— Две тысячи ре.
Воспользовавшись тем, что на него никто не обратил внимания, Сай решил, что надо бы и честь знать: погостил и хватит, но на пути к свободе его перехватили. От камня вдруг отделилась гротескная тень, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся огромной росянкой по имени Зецу.
— Вот, этот пытался бежать. — Сая бесцеремонно толкнули в спину.
Хороший мальчик в оранжевой маске отказался тут как тут и дружелюбно прищурил Шаринган.
— Ты кто? Тоби тебя не знает.
Сай подумал, что эти двое были главными звездами цирка уродов под названием Акацки.
— Я Сай, художник.
— Художник? Здорово! А можешь нарисовать мой пенис?
Улыбка медленно сползла с лица Сая: похоже, его раскрыли.
— Тоби хороший мальчик, он обязательно вернется за пленным очень скоро! Честное слово! — Мадара развернулся на каблуках, не дав Дейдаре и Сасори ни минуты на раздумья, и бегом припустил по коридору, бросив через плечо: — Зецу, у нас есть полчаса. Нужно обменять этого пацана на Девятихвостого, пока он не превратил мою преступную организацию в одну большую гомосексуальную семью.
Зецу ненавязчиво появился из стены слева:
— А вы уверены, что оставить его с Дейдарой и Сасори было безопасно?
— Конечно! Марионетке секс точно ни к чему.
Сасори был несколько озадачен и разозлен: его постоянно отрывала от работы болтовня и взрывы Дейдары, а теперь еще и этот… Сай.
— А у ваших кукол пенисы есть?
— Нет. — Односложно ответил Сасори, надеясь пресечь диалог.
— Почему?
— Незачем.
— Как незачем? Пенисы — это очень важная вещь! Ваши куклы так похожи на людей… Без пенисов всякое сходство пропадает.
Сасори раздраженно щелкнул суставами пальцев и отметил, что их нужно смазать.
— С какой это стати?
— Ну как вы не понимаете…
— Дана, он хочет сказать, что без членов мужчины ничего не стоят. А уж если эти члены не стоят…
Дейдара пошло хихикнул, а Сасори попытался найти логику в этом утверждении. Не найдя таковой, он просто выбросил вперед руку и пришпилил плечо напарника к стене позади него.
— Если ты надо мной смеешься…
«Интересно, а на пенисе у Дейдары ротик есть?» — запоздало подумал Сай и ретировался, не дожидаясь, пока первая наскоро слепленная глиняная птичка расправит крылья.
Услышав взрывы, Пейн и Конан выбежали в коридор.
— Нехорошо как-то получилось. — Пробормотал Пейн.
— И правда…
Конан закусила губу и попыталась поправить безнадежно испорченную прическу.
Пробегая мимо, Сай даже немного пожалел, что не добрался до этой парочки — вот уж у кого с пенисами проблем не было.
Недалеко от временного штаба Акацки в засаде сидела команда номер семь.
— О! Я ж говорил! Он полностью дебелизировал врага!
— Деморализовал, Наруто. — Сакура терпеливо вздохнула.
— Ну и что? Пофиг! Главное, что теперь Акацки нам не страшны! Давайте заберем Сая и раскатаем их в лепешку!
— А может, не будем забирать Сая? — Робко предложила Сакура, надеясь, что это предложение не сочтут предательством.
Наруто тут же возмутился:
— Как это не будем?
Девушка смущенно опустила глаза:
— Ну, без него так спокойно, никто не называет твой… гхм, сам-знаешь-что маленьким.
— Никто не дразнит тебя сама-знаешь-как… — Подхватил Наруто. — Слушай, мне нравится эта идея! Давай оставим Сая разбираться с Акацками, а сами пока Саске поищем.
Капитан Ямато был не против. Наверное, ему Сай тоже дал какое-нибудь прозвище.
— Вот и хорошо. А теперь уходим, ребята, пока он нас не заметил.
Только команда номер семь развернулась, оставляя за спиной один из многочисленных входов в сеть подземных пещер, где устроили засаду на Девятихвостого Акацки, как оттуда вместе с клубами дыма, пыли и каменной крошки появился целый и невредимый Сай.
— Подождите, Наруто, Мымрочка! Капитан Деревянный Пенис!
Конец.